Поддержите RuТrаckеr хотя бы раз в год (кроме отличных фильмов там регулярно делают перевод, озвучку, которая потом расходится по сети). Если вы смотрите современные фильмы в озвучке Андрея Гаврилова, Юрия Сербина и тд то собрали их во многом благодаря RuТrаckеr + различные переводы (субтитры)

Иногда есть сборы и на многоголосые озвучки (к сожалению редко). Недавно там собрали на многоголоску / дубляж корейского фильма с привлечением десятка актеров дубляжа + есть сборы у стареньких ужастиков, которые не имеют толковой озвучки -

Например фолк-хоррор Огненные глаза (Горящие глазницы) / Eyes of Fire (1983) ремастер версия ( собрано пока 600 из 8000)

Отличный (уникальный в своем роде) трэш - Уличный мусор / Street Trash (1987) - (пока 300 из 9000).

Из одноголосок Громовержцы / Thunderbolts* (2025) - организация перевода у Андрея Гаврилова - уже собраны все необходимые 12 800, но надо заметить, что сборы тянулись заранее с сентября 2024-го, что весьма долго. С другой стороны не самый интересный проект.

Грешники / Sinners (2025) - организация перевода у Юрия Сербина - - почти собрано (осталось 1200). Юрий Сербин тут ок подойдет ( можно вспомнить как он отлично озвучил сериал Подпольная империя).

Думаю каждый, кто пользуется и уважает RuТrаckеr может поддержать сборы проектов по переводу / озвучке. Если так подумать то озвучка / перевод ужастика Огненные глаза (1983) это 53 человека по 150 руб. Уличный мусор (1987) это 60 человек по 150. Многим другим проектам осталось по 1-2 000 всего.

Если хотя бы 1000 пользователей поддержит суммой руб в 300 (разные проекты) то десятки сборов будут завершены и проекты будут доделаны и выйдут в сеть.

Рестврации (ремастер версии) фильмов тоже найдете именно там ( Вк, Рутуб и тд тут не помогут).

Раз в год можно поддержать людей, которые трудятся для всех ( релизеров + голоса озвучки)

Ссылки в комментах, если надо))

Посмотрел фильм «Дева и дракон» и пересказываю за шесть минут, чтобы вам не пришлось смотреть его самостоятельно. Фильм начинается с того, чем обычно заканчиваются все остальные фильмы про принцесс и драконов — со свадьбы.

Но сначала, как это бывает в современных фильмах, энергичный пролог. По высокой, высокой траве в полный рост скачут рыцари на лошадях под предводительством упитанного короля. Они гонятся за драконом.

Дракон влетает внутрь горы, рыцари скачут за ним и лезут в пещеру. Там король приказывает рыцарям построиться боевым порядком, потому что в тенях вокруг них, утробно цы-цы-цыкая, бродит дракон. Я в целом не очень разделяю охоту на дракона с мечами, потому что у дракона хвост, огнедышащесть и очевидно преимущество в воздухе. Но рыцари как будто игнорируют это всё. Возможно, отвага или стальные шлемы затмевают им взор.

В общем, дракон одним выдохом сжигает две трети рыцарей, оставшихся небрежно плющит лапами и перешибает хвостом. Остается один король, который перед этим больше всех кричал «вперед!», «построиться!» и прочее «он где-то здесь!». Король втыкает меч в дно пещеры и опускается на колени, когда над ним нависает зловещий силуэт дракона и...

И конец пролога. Теперь мы видим как Милли Бобби Браун рубит дрова. Её зовут Элоди, она принцесса небольшого королевства, расположенного в крайне неудачных климатических условиях. Как только наступает зима, все тут же начинают умирать там от голода и холода. Условно говоря, она принцесса Сургута.

Поэтому она с младшей сестрой рубит дрова и собирает валежник. Видно, что вокруг города все дрова уже вырублены, а весна ещё далеко.

Дальше происходит классическая история. Когда Элоди возвращается в город с сестрой и дровами, отец объявляет, что для неё нашелся жених. Сам он с радостью обменяет судьбу дочери на муниципальные успехи, а она попутешествует, развеется. Сплошные плюсы.

Элоди немного грустит. Она спрашивает, а что делать, если жених будет не очень начитанный. Ох, Элоди, знала бы ты.

Дальше Элоди с сестрой Флор, королём-отцом и афроамериканской мачехой плывут на корабле сдавать принцессу в жёны. Они приплывают на прекрасную землю — там богатство и изобилие, тепло, зелено, солнечно. Короче, они приезжают в Краснодарский край. В золотой карете их везут в прекрасный замок в горах, кругом шелка, наливные фрукты и позолота — сразу видно, Сочи, Красная поляна.

Гостей из Сургута селят в покои. Элоди выходит на балкон и видит, что в соседней башне на балконе тоже стоит какая-то молодая принцессовидная девица. Элоди мило улыбается ей своим каравеллообразным лицом и делает так слегка подбородком, мол, привет. Это сразу выдаёт в ней Сургут.

На следующий день всех прибывших знакомят с королевой Сочи, а Элоди — с принцем Генри, за которого ей надлежит выйти замуж. Генри хорошенькой такой принц и по лицу Элоди сразу видно, что его начитанность вообще стала не важна.

Пока Элоди и Генри ходят по саду и скачут по Краснодарскому краю на лошадях, король-отец обсуждает с королевой Сочи детали сделки. Когда отец выходит из переговорки, он выглядит как человек, который прочитал договор до конца, включая мелкий шрифт.

К нему бросается мачеха и вопросами, мол, ну как, доживём ли мы всем Сургутом до весны? «О да, доживём!» — говорит отец. «Мы-то доживём», — думает он. Мачеха чует недоброе и говорит Элоди, чтобы она подумала ещё разок, но Элоди уже не может думать, она может только свадьбу.

Немедленно случается свадьба. За спиной брачующихся стоят родственники: сочинцы зловеще улыбаются, сургутяне улыбаются натянуто. Сразу после свадьбы молодой муж Генри говорит Элоди, мол, давай отъедем тут недалеко, дело есть, чистая формальность.

Сажает её в золотую карету-кабриолет и везёт на гору. На горе уже собралась вся сочинская родня во главе с королевой. Королева говорит, что Элоди, должно быть, очень вкусна.. то есть, эээ, очень рада присоединиться к их семейству.

Королева ведёт Элоди и Генри по мостику над бездной и по дороге рассказывает сюжет. Жило-было королевство, там жило чудовище, чудовище прилетело покушать жителей, король решил нанести ответный удар и дальше всё, как мы видели в энергичном прологе. Только в конце дракон не сожрал короля со всеми регалиями, а предложил ему сделку. Король отдает своих трёх дочерей дракону, дракон их ест на ужин, как сосиски, и не трогает остальное королевство. Ну или король не отдает, а дракон ест всех остальных. Довольно странная сделка, потому что дочери вроде как в обоих случаях будут съедены. Но просто дракон хотел сделать королю больно.

А Элоди слушает эту максимально страшную сказку в максимально некомфортной обстановке и такая: «Ага-ага, и чё?».

И королева достаёт нож. Ножом она надрезает ладонь Генри, а потом ладонь Элоди, и новобрачные крепко жмут друг другу раненые руки, не боясь всяких инфекций. Теперь, значит, они одной крови. Сочинской.

Дальше королева говорит: «Ну и всё, молодец, теперь фотосессия и банкет». Генри берёт Элоди на руки и несёт обратно через мостик, как будто так и надо, просто древний красивый обычай. Несёт и косит глазом на королеву, а королева такая: «Мгм». И кивает.

«Блин, сорян» — быстро шепчет Генри на ухо Элоди. И кидает её в пропасть. Элоди немедленно узнаёт, насколько глубока кроличья нора — она летит, визжит и бьётся об корни, пересекающие пропасть.

Бум.

Элоди приземлилась и лежит, понимая, что её только что бросил муж. Она медленно встает и видит, что вокруг обильно рассыпаны запчасти других принцесс — туфельки, кулоны, диадемы и прочие малополезные внутри дракона вещи.

Элоди некоторое время поскребла когтями стену расселины, а потом развернулась и пошла в боковой проход, потому что надо же куда-то идти. Стоило ей зайти в соседнюю просторную пещеру, как с другой стороны в неё влетела стая горящих синичек и рассыпалась по полу вокруг Элоди, истошно чирикая и оставляя дымные следы. Когда фейерверк закончился и все синички упали и догорели, в темноте залы послышались цы-цы-цыкающие звуки дракона.

Элоди спряталась за ближайшим сталагмитом. Тут дракон начал разговаривать с Элоди утробным женским голосом с характерной напалмовой хрипотцой. Так мы узнаем, что это дракон-женщина.

Следующие несколько минут Элоди несется по пещерам, постепенно лишаясь избыточных слоев свадебного платья, получая царапины, ожоги и массу новых впечатлений. В какой-то момент она, вопя, пробегает мимо жареного трупа той самой принцессовидной девицы, которую видела накануне в соседней башне дворца. Но Элоди не останавливается — не до того.

Пару раз упав вниз головой ещё глубже в пещеры, Элоди натыкается на рассадник липких светящихся синих личинок с усиками. Она отрывает от платья оставшийся рукав-буф и набирает в него усатых личинок, чтобы использовать как фонарь.

Тут Элоди опять почти настигает дракон, но она, энергично визжа, снова избегает запечённой смерти и скатывается в очередную пещеру. На стене пещеры нацарапано «Здесь безопасно», все остальные стены исписаны именами принцесс. О, сколько их упало в эту бездну!

Ещё в уголочке стены нарисована карта пещер, а светящиеся синие личинки оказываются целебными — они сбегают из мешочка-рукава, присасывают к обожжённой ноге Элоди и регенерируют её. Где-то здесь фильм окончательно становится похож на компьютерную игру: героиня бежит по пещере, подпрыгивая и пригибаясь в нужный момент, находит аптечки, в углу у неё есть мини-карта.

Элоди смотрит на карту — там нарисовано, что теперь нужно идти всё время прямо и вверх, там будет пещера с кристаллами, а дальше выход и солнышко. Пещера с кристаллами оказывается высоким вертикальным колодцем, стенки которого усеяны, что характерно, кристаллами. Элоди карабкается. Чтобы она прочувствовала всю важность момента, снизу подошел, то есть подошла, дракон, открыла пасть и ждёт. Если Элоди сорвется, то упадёт ей прямо на язык, как витаминка.

Но Элоди не срывается и залезает наверх. Там она видит щель в скале и за ней солнечный свет. Ура, это свобода! Элоди подбегает к щели, высовывается наружу, а там отвесная скала на много метров вниз и колючий снег в лицо. В общем, чёрная трасса, как называют это в Красной Поляне.

Элоди расстроена тем, что не может спуститься со скалы, хотя, учитывая её недавние успехи в кристальном скалолазании, могла бы и попробовать. Заодно бы приложила к ушибам холод.

Тем временем дракон вылетела из горы и теперь атакует Элоди через щель в скале снаружи. Элоди визжит и поджимает конечности. Но в последний момент дракону что-то отвлекает и она временно теряет к Элоди интерес.

Отвлекает её король-отец, который сначала обменял дочь на общественное благополучие, но потом его заела совесть. Король-отец с рыцарями спускается в драконьи пещеры на верёвках. Из энергичного пролога мы знаем, что случается с рыцарями в драконьих пещерах и да, в этот раз ничего нового не произошло.

Пока дракон драконит рыцарей, Элоди быстренько слезла обратно в кристальный колодец и теперь бежит на звуки нечеловеческих человеческих воплей. Это расходуются рыцари.

По дороге Элоди натыкается на зал, в котором лежат останки трёх маленьких дракончиков и теперь всё встаёт на свои места. Древний король с рыцарями не защищали свои владения от кровожадного чудовища, а просто подло напали на мать-одиночку и убили её потомство. За что и были справедливо сожжены, растоптаны, а короля поставили на счётчик — три дочери за спокойную жизнь. Ну и нужно было регулярно поставлять дракону по три дочери за раз, хотя не очень понятно, как дракон представляла себе репродуктивные способности мелких, но вкусных недругов.

Поэтому королевство выкручивалось, как могло — импортозамещало зарубежных принцесс. Лепило им свою этикетку, то есть постоянно резало ладонь принцу Генри и заставляло сливаться с принцессами, а потом отгружало принцесс дракону в пропасть — так сказать, доставка до двери.

Когда Элоди прибегает в зал, откуда доносились крики, в живых оставался только её отец король-отец. Прижатый драконьим когтем к полу, он хрипит в темноту, что просит у Элоди прощения. Дракон говорит королю-отцу, чтобы он немедленно позвал Элоди к ним.

Приятно, что в современных фильмах не забывают классику и полностью повторяют сцену из «Терминатора 2»:

— Сара, позови Джона. Я знаю, тебе больно. Зови Джона!

— Да пошёл ты, мазафака! — отвечает Сара, пронзенная острым удлинившимся пальцем Т-1000.

— Да пошёл ты, мазафака! — отвечает король-отец и дракон натурально протыкает его когтем насквозь. Буквальная отсылка!

Убив короля-отца, дракон снова на что-то отвлекается. Это какая-то СДВГ-дракон, которая вообще ни на чем не может сосредоточиться. Вроде охотится, строит козни и вдруг: «Белка!» — и понеслась куда-то в соседнюю пещеру.

Элоди выходит из-за сталагмита, король-отец успевает сказать ей, чтобы она карабкалась по веревке наверх и бежала на пристань, потому что там на корабле её ждут мачеха и сестра. Элоди, подгоняемая вновь прилетевшей драконом, карабкается по веревке, выбегает из горы, вспрыгивает на лошадь и скачет вдаль. За ней гонится дракон. Элоди спрыгивает с лошади и прячется под камнем, как мокрица. Лошадь скачет ещё некоторое время одна, а потом её настигает дракон и изжаривает в бессильной ярости оттого, что Элоди сбежала.

Атмосфера продолжает накаляться. В прямом смысле, потому что дракон поднимается выше, начинает летать вокруг своей горы и дышать напалмом на облака. А облака начинают гореть.

Спустя несколько минут остров похож на ад с пламенными небесами, а Элоди продолжает сидеть под камнем где-то на склоне, потому что как-то сильно страшно.

Королева Сочи понимает, что поставка принцесс сорвалась. Она решительно идёт исправлять проблему: приходит на пристань и приказывает стражникам взять сестру Элоди. Стражники выволакивают сестру, а мачеху как-то походя пыряют ножом в живот. Пыряние вообще никак на сюжете не сказывается, просто почему бы не пырнуть.

В следующей сцене горящие облака внезапно рассеиваются, Элоди вылезает из под камня, шевеля усиками, а навстречу ей верхом на лошади выбредает пырнутая мачеха. Она нужна, чтобы сказать Элоди, что её сестра прямо сейчас выступает принцессозаменителем, и чтобы отдать ей лошадь взамен зажаренной.

— Ты ранена! Ты как? — спрашивает Элоди.
— Всё норм! — отвечает мачеха.
Элоди вскакивает на лошадь, оставляя пырнутую мачеху на склоне горы.

Сочинцы тем временем спешат: они быстро приходят на гору, быстро надрезают сестру Элоди, чтобы придать её крови дочерний сочинский аромат, и быстро бросают её с моста в пропасть. Когда Элоди прибегает к мосту, там уже никого нет: сочинцы ушли, сестра улетела.

Элоди решает действовать решительно. Она решительно спускается в пропасть, решительно собирает драконью приманку и решительно обрезает себе волосы под каре, отдавая дань всем женщинам, которых бросил муж.

Затем Элоди берёт меч отца, активирует приманку с таймером, сверяется с мини-картой и тихонько пробирается в самое драконье логово. Там дракон прячем сестру. Приманка срабатывает безошибочно. Услышав посторонний звук вдалеке — дракон немедленно отвлекается, бросает сестру и улетает смотреть а чо там, чо там.

Элоди хватает сестру и собирается бежать, но не успевает. Дракон возвращается и начинается бой. Элоди тыкает дракона то мечом в пасть, то ножом в глаз. Дракон опаляет Элоди, как курицу над плитой, и мечет её о стены пещеры, а Элоди тем временем сбивчиво пытается рассказать, что она нифига не королевская дочка. То есть королевская, но сургутских кровей, не местная.

Под конец, когда девушки уже устали, Элоди замечает вогнутую поверхность на стене пещеры и отступает туда. Там она дразнится и приглашает дракона сжечь её прямо вот сюда.

Дракон недолго думая жжёт. Элоди отпрыгивает, а пламя, отрикошетив от вогнутой поверхности, подпаливает саму дракона. Дракон падает и начинает издыхать. Элоди подходит к дракону и теперь уже спокойно, с расстановкой рассказывает, что там по голубым кровям. Дракон такая: «Блин, ну теперь-то уж чего, давай уже убей и всё».

Но Элоди насыпает дракону на раны голубых аптечных личинок. Потому что дракон ей ещё пригодится.

В этот момент в замке принц Генри уже женится на следующей принцессе. Серийный жених. Молодожены стоят во внутреннем дворике, всё эстетично, по бокам родня, всё по накатанной.

Но тут во дворик заходит Элоди походкой человека, у которого есть прикрытие. Из одежды на ней опаленный корсет и лохмотья юбки, она вся покрыта ссадинами и сажей. Макияж смоки айз смотрится на саже особенно выгодно.

Элоди быстро пугает невесту и та сбегает из под венца. Вместе с ней сбегает некоторая прислуга — из тех, которые получше чувствуют, когда пахнет жареным.

«И чё, и чё?!» — презрительно спрашивает Элоди королева.
«Да ничё» — спокойно отвечает с крыши дворца дракон на вдохе.

Элоди выходит из внутреннего дворика. У неё за спиной дракон превращает внутренний дворик в тандыр.

Спустя некоторое время на пристани. Элоди, её младшая сестра и целёхонькая мачеха идут по причалу и обсуждают, кому теперь какое королевство достанется. Они всходят на корабль, отдают концы и капитан спрашивает Элоди, куда им теперь держать курс.

— В Сургут! — отвечает Элоди с выражением человека, у которого есть прикрытие. Рядом с кораблём медленно парит дракон-женщина.

Посмотрел фильм «Вызов» про летающий вокруг Земли Пересильд, чтобы вам не пришлось, и пересказываю за шесть минут.

По ощущениям немного похоже на просмотр фоток из чужого отпуска. Да, красиво, конечно, и это платье тебе идёт, да, и у окна хорошо стоишь, ой, а это та штука, да? Но фоток ещё на полтора часа, а ты уже немного устал смотреть, как другому человеку было хорошо.

Итак.

На орбите висит космическая подстанция, а по ней ползают два космонавта. Они заводят подстанции оглобли, накидывают ей хомут, подновляют супонь и подтягиваю чересседельник. Станция урчит, прядает ушами и медленно кружится.

Показывают ЦУП. Посреди ЦУПа стоит Машков с несгибаемым лицом. Ему только что стало известно, что где-то рядом в тесном космосе ступень ракеты задела старый спутник и теперь к подстанции мчатся обломки. Нужно отскочить.

Машков командует ползающим космонавтам держаться, а подстанции — увернуться. Подстанция делает «пшшш!» главным двигателем и, встав на дыбы, отскакивает от обломков.

Но один из космонавтов не успел удержаться и его шваркнуло об угол подстанции серединой скафандра. Что-то внутри космонавта хрустнуло и порвалось.

Космонавта втащили, раздели и теперь показывают ЦУПу. ЦУПовский врач говорит, что у космонавта напряженный пневмоторакс. Не такой напряженный, как лицо у Машкова, но тоже достаточно напряженный.

Машков спрашивает, как расслабить космонавту пневмоторакс. Врач говорит, что нужно проткнуть космонавта и выпустить воздух.

Тут слово берет ассистент Машкова. Он отвечает за избежание всеми участниками космической миссии отсидки. Ассистент говорит, что надо срочно спускать космонавта на Землю и протыкать уже тут. Но врач отвечает, что на Земле протыкать космонавта будет уже разве что патологоанатом.

Несгибаемый Машков берёт ответственность за космическое протыкание на себя.

Протыкать должен второй космонавт, потому что больше некому. Космонавт медлит и то приближает скальпель к первому космонавту, то отдаляет. Первый космонавт задыхается, булькает и не может повлиять на процесс.

— Режь, — командует ЦУП.

— Чё, прям ре-езать? — тянет второй космонавт и жалобно смотрит в камеру на ЦУП. — А может, он как-нибудь...

— Режь! Режь! Режь! Режь! — кровожадно скандирует ЦУП в полном составе.

Космонавт режет и вставляет трубочку. Из первого космонавта выходит воздух. Вместе с пневмотораксом расслабляются все. Теперь у них есть время подумать.

Тем временем в городской больнице Юлия Пересильд находится по локоть в пациенте. Она схватилась за сердце — пациента, не своё — и держит его рукой на этом свете. Помимо пациента у Пересильд есть ещё дочь для проблем, мать для сюжетных шуточек, мёртвый муж для глубины персонажа и приложение Тинькофф-банка для разнузданной рекламы.

Перетянув пациента с того света на этот, Пересильд отпрашивается у второго хирурга уйти пораньше, потому что её вызывают в школу. Там её кровинушка отбуцкала дочку прокурора.

Нам показывают сцену злоупотребления служебным положением: Пересильд пресмыкается перед прокурором, а тот пучит глаза, показывает кровавые клыки и грозит всех засудить, а потом съесть.

А тут ещё этот Роскосмос.

Главврач ловит Пересильд в коридоре и везет с собой в Роскосмос на консультацию — их спрашивают, можно ли заживо спустить проткнутого космонавта на Землю.

Пока все степенно разговаривают, нервный Пересильд кричит с приставного стульчика, что космонавт точно помрёт, поэтому спускать его нельзя. Можно попробовать сделать ему операцию в космосе, но фиг знает, как пойдёт.

В кулуарах ассистент Машкова предлагает ему попробовать все-таки спустить космонавта, потому что смерть при спуске — это несчастный случай, а смерть на подстанции — это прокуратура. Даже в кино все пути ведут в прокуратуру!

Несгибаемый Машков берёт ответственность за операцию на себя.

Теперь нужно за месяц подготовить одного космического айболита, потому что больше айболитов до космоса не довезти. Собирается команда хирургов — их будут крутить в центрифугах, пока не останется только один. Пересильд тоже берут в команду, но крутить в центрифугах не будут. Её задача — думать, как бы половчее залезть внутрь космонавта, чтобы он не выскользнул в невесомости.

По пути Пересильд жалуется главврачу, что думать ей мешает прокурор, и главврач обещает разобраться по своим каналам.

Какой-то ценности для сюжета история с прокурором не несёт. Кажется, авторы фильма просто проводят нам экскурсию по злоупотреблению полномочиями, карьеризму, спихиванию ответственности и кумовству.

Дальше хирурги начинают вращаться в центрифугах, а Пересильд начинает думать.

По мере того, как хирурги постепенно убывают — центрифуга космической подготовки строга — Пересильд начинает думать всё сильнее и сильнее, не выходя из макета подстанции. Она оборудует операционную и даже придумывает приколотить хирурга к полу, чтобы он не воландался вокруг пациента, а торчал из пола твёрдо и несгибаемо. Как Машков.

Чтобы все привыкли к несгибаемости, хирургов и Пересильд сажают в самолет, который умеет имитировать невесомость. Самолет летает вверх-вниз, а хирурги внутри тренировочно блюют и весело рикошетят от стен.

Наконец, остается всего пара хирургов и главная центрифуга. Один хирург скручивается в ней до непригодного к полётам состояния, а второй ничего, не скручивается. Это самый пижонский хирург — он всю дорогу подкатывает к Пересильд, но ему мешает её мёртвый муж.

Внезапно несгибаемый Машков заманивает в центрифугу саму Пересильд. Весь месяц он по камерам наблюдал за хирургами и за ней и высоко оценил степень её несгибаемости, помноженную на способность думать. Ну и в самолете она рикошетила от стен меньше всех.

Мы переживаем за Пересильд в центрифуге и понимаем, что именно ей должно быть суждено окончательно проткнуть космонавта. Именно ей. Пересильд, мы ждём Пересильд!

И она выдерживает центрифугу. И даже умудряется немножечко согнуть Машкова — убедить его рассказать семье космонавта, что тот вообще-то уже месяц сипло дышит дырочкой в правом боку.

А главный пижонский хирург решает отринуть славу и отдает право лететь Пересильд. Космический подкат!

Ну что же, теперь всё готово. Могучий корабль адски воет двигателями, пышет струями огня и натужно, с видимым усилием отрывает Пересильд и ещё одного лёгкого космонавта от Земли.

И следующие сорок минут всё идёт изнуряюще штатно. Корабль штатно пристыковывается к подстанции, Пересильд, в невесомости похожая на смурфика в хорошем смысле этого слова, штатно плавает там по отсекам, а недопроткнутый космонавт штатно кашляет и сипит.

Но вот космонавт нештатно теряет сознание. Раз такое дело, Пересильд в окружении других космонавтов тут же бросается его оперировать. Она привязывает космонавта к столу и снимает с себя штаны! Но тут же надевает новые штаны и даже целый синий костюм, отчего становится похожа на смурфика еще сильнее. Затем Пересильд приколачивает себя к полу, чтобы несгибаемо торчать.

Она протыкает космонавта в двух новых местах и вставляет в него фонарик и трубочку. Она светит внутрь космонавта и пшикает в него водичкой.

Но есть проблема. Лёгкое космонавта засахарилось плотной плёнкой, слиплось и не расправляется. Фонарика и водички недостаточно. В ЦУПе все досадливо цыкают, командуют Пересильду заканчивать и готовить перфорированного космонавта к спуску.

Пересильд упрямится. Пока все в замешательстве, она засунула в космонавта плоскогубцы и нервно покусывает его ими за лёгкое. Лёгкое не поддаётся, а в ЦУПе начинается гвалт. Все кричат на Пересильд и требуют от неё немедленно покинуть тело космонавта.

Тут Пересильд перехватывает у Машкова эстафету несгибаемости и берёт ответственность за лёгкое космонавта на себя.

— Да тьфу ты, блять! — рапортует ЦУП с Земли. Машков кричит на главврача, главврач кричит на Пересильд, ассистент Машкова сидит покосившись со стеклянными глазами и мысленно готовит речь для прокурора.

Тем временем у Пересильд закончились медицинские инструменты, поэтому она просит дать ей столовую ложку и проволоку. Она делает на конце проволоки крючок, а на космонавте — ещё одно дополнительное отверстие.

И начинает решительно наматывать лёгкое космонавта на проволоку, придерживая ложкой, как будто это паста карбонара, а не живой человек.

И у нее начинает получаться!

При первых проблесках надежды на успех Машков уходит в свой кабинет пить коньяк. Можно понять, ведь вся его несгибаемость ушла к Пересильд. К Машкову присоединяется гендир космического центра, потому что у него проблем с несгибаемостью нет, он весь фильм пытался Машкова отговорить.

Перемотав космонавта, как старую аудиокассету карандашом, Пересильд расправляет ему легкое, затыкает проткнутые отверстия, отплывает в сторону и вновь с облегчением снимает штаны.

В ЦУПе все пьют коньяк. Так проходят часы напряженного ожидания, пока космонавт проснется и начнет дышать как новый. И космонавт просыпается! Он дышит! Он хочет кушать!

Космонавты готовятся к отлёту на Землю, но перед этим делают Пересильд-сюрприз: надевают на неё скафандр и выталкивают за порог станции. Пущай полетает.

Пересильд некоторое время парит в межзвездном пространстве, а потом лезет на пазуху скафандра и достает серёжки мёртвого мужа. В смысле, подаренные им. Она прощается с серёжками и с мужем и отпускает их в космос. Возможно именно эти серёжки потом, разогнавшись до третьей космической, и прошьют подстанцию насквозь на очередном орбитальном витке.

И вот уже герои несутся обратно к Земле, и капсула пронзает атмосферу, как Пересильд космонавта, и над открытым люком сгибается несгибаемый Машков.

А уже через день Пересильд возвращается к себе в больницу и тут же начинает целоваться в лифте со своим пижонским хирургом. Его космический подкат сработал.

И напоследок, в честь бесстрашных протыкателей космонавтов, песня.

Загружены в планшеты
Тревожные симптомы
И доктор уточняет
Финальный эпикриз.
Давайте-ка, ребята,
Мы снимем по-большому
У нас ещё в запасе
Четырнадцать актрис.

Я верю, друзья,
Караваны врачей
Помчатся вперед
От звезды до звезды!
С собою охапка
Анальных свечей
И шприц освящённой воды!

С тех пор как в 2019 году Хэлли Бэйли была официально объявлена актрисой, которая сыграет самую культовую русалку в мире для живой версии классики Диснея, последовала негативная реакция адекватных людей со всего мира, кроме самых ярых левых движений.

Новости о кастинге даже заставили фанатов написать в Твиттере хэштег #NotMyAriel, который стал мегапопулярным.

Почему это происходит:

Белые люди прекрасно понимают, что продукт их культуры крадут, а роль их культуры в его создании преуменьшают, культурная апроприация в самом ужасном его проявление.

В то время как цветное сообщество принимает это за форму целенаправленной дискриминации и пытается защитить свое право на использование любых своих историй (например представьте, что будет если Черную Пантеру сыграет белый). История Русалочки (как и большинство белых сказок) считается универсальной. Но, представляя Ариэль как чернокожую женщину, делает историю гораздо более непонятной для любой аудитории, потому что это не новая сказка, а попытка переделать сказку, из белой Дании, в реальность толерантной диктатуры 21 века.